Bort_journal_7 | Page 26

24

ДОРОГА | МАРШРУТ | FLYREDWINGS

Мавзолей Петра Второго Негушского

где вступают в свои права все оттенки зеленого цвета . Где-то на территории парка находится селение Негуши : тут делают сыр , от упоминания о котором у меня во рту по-прежнему образуется слюна . Вообще-то вкуснейший сыр можно раздобыть в домашнем хозяйстве почти любой горной бабушки ( и получить в придачу огромный розовый помидор и сладкую луковицу , которых хватит на двойной ужин салатом ), но тем не менее называется он негушским .

Чтобы забраться на самую вершину горы – там стоит мавзолей негушского правителя Петра Второго , нужно преодолеть по пешеходному тоннелю всего-то 461 ступеньку , что для бывалых черногорских туристов не составит труда . Лестницы тут везде такие высокие , что кажется , будто они ведут в небо . Но горцы непременно будут вознаграждены : туристические тропы ничем не огорожены от лесистых обрывов – пейзажи отлично подошли бы для съемки фильма « В диких условиях ».

В крепости старого Ульциня

БЕЛЫЙ : ЦИТАДЕЛЬ УЛЬЦИНЯ

Весь переезд с запада на восток побережья занимает не больше четырех часов . Дороге вдоль Адриатического моря больше пристал кабриолет , но и в открытые окна простого хэтчбека соленый ветер просачивался не хуже . В отличие от горных дорог , трасса из Тивата в Ульцинь покорится и неопытным водителям , но лучше успеть до темноты – фонари тут не жалуют . Мы не успели и на скорости 80 километров в час медитативно наблюдали , как черный асфальт плавно переходит в черное море . Дорожный экстрим – единственный , разбавивший любование природной гармонией .

По пути вам встретятся однотипные курортные города , в которых почему-то любят останавливаться наши туристы ( например , Будва и Петровац ). Все они милы и красночерепичны , но подходят скорее для часовых остановок – окунуться в море , отведать милкшейк и отправиться дальше , на границу с Албанией , где славянскую широту души сменяет исламское глубокомыслие .

Старый Ульцинь настолько стар , что белые стены его крепости – Цитадели – шепчут секреты сразу на нескольких древних языках . Говорят , здесь томился в заточении и создавал образ Дульсинеи писатель Сервантес . Полезно было осознать спустя десяток лет после прочтения « Дон Кихота », что дама сердца этого героя вовсе не « сладкая » ( dolce ), а « из Ульциня ». Днем местные , подлавливая вас в паутине узких ухабистых улочек , смело зазывают попробовать самую свежую на всем побережье рыбу , а по вечерам в старом городе звучат песни муэдзина .

Оставив машину у крепостной стены , мы поселились в старом замке . Во всяком случае , такой – неприступной и таинственной – запомнилась домашняя гостиница с окнами на обрыв , о который разбивались пенистые волны . Хозяин , встретив лимонадом и смесью черногорского с немецким , за полчаса разведал наши биографии и жизненные принципы ( да здравствует игра в пантомиму ). Через пару дней он уже встречал нас на крыльце с улыбкой до ушей и вестью , что его друг видел нас на нудистском пляже .

Этот пляж с восточным названием Ада-Бояна – часть многокилометрового Большого пляжа , который зовут лучшим во всей Черногории . Что ж , белый песок , волны и кафешки – не хуже , чем на главных курортах Европы , а солнечных дней тут больше всего в стране . Но в Ульцинь мы приехали не загорать – это был перевалочный пункт на пути к Скадарскому озеру .